Главная / Публикации / Клер Ле Фоль. «Витебская художественная школа (1897—1923)»

Еврейские художники в авангарде современного искусства

Политическая эмансипация начала XX в. привела поиски еврейского искусства в России к определенным результатам. Национальное возрождение, проявившееся в социальном и политическом плане созданием Бунда и сионизма, в культурном отношении стало расцветом литературы и театра на языке идиш, нуждалось в изобразительном искусстве, современном и светском.

Еврейские художники России в поисках эстетической программы

Осознание необходимости общей художественной программы и создания собственного стиля способствовало основанию в 1902 г. Кружка еврейских художников в Санкт-Петербурге в соответствии с идеями В. Стасова. Предметом их творческой деятельности стало изучение художественного прошлого еврейского народа, не столько эстетики и стилистики, сколько «народного», «национального» его содержания. Эта деятельность была своеобразным оправданием существования еврейского искусства и права на «еврейский жанр» в противовес антисемитизму.

Этнология, антропология, фольклор отвечали растущим потребностям познавать и коллекционировать народную культуру. Это стремление к «примитиву» привело в 1908 г. к созданию Общества еврейской народной музыки. Не случайно известный историк Семен Дубнов (1860—1941)¹ вместе с Максимом Винавером, депутатом, меценатом еврейских художников (в частности, Шагала) и другими историками (С. Гольдштейном, М. Кулишером, М. Вишницером), принял участие в основании в том же году Историко-этнографического общества². Играя центральную роль в поисках документации об опыте еврейского народа и его фольклорной практике, Дубнов выработал концепцию изучения истории евреев в России. Благодаря Ан-скому³ общество занялось этнографией и при поддержке барона Гинзбурга организовало в 1912—1914 гг. крупную этнографическую экспедицию в районы черты оседлости: по Украине, Подолии и Волыни. Художники, члены экспедиции (С. Юдовин, И. Рыбак, М. Фридлендер), фотографировали и копировали фольклорные мотивы синагог и надгробий. Инициативу Ан-ского поддержала вся еврейская интеллигенция: писатели (Перец, Мольхер-Сфорим, Бялик, Клаузнер)⁴, историки, композиторы и этнологи. Собранная коллекция составила основу Еврейского национального музея, открытого в 1916 г. в Петрограде и закрытого большевиками в 1918 г. Художники-евреи могли изучать его экспонаты и получать вдохновение от образцов традиционного искусства. В 1916 г. барон Д. Гинзбург и Н. Альтман основали Еврейское общество поощрения художеств (одна из первых наиболее конкретных инициатив по исследованию еврейской культуры в царской России), намереваясь открыть художественную школу.

По предложению Стасова такая школа была открыта. Еврейская элита Санкт-Петербурга смогла наконец создать свое учреждение, которое официально могло заниматься изучением и практикой национального искусства. Война и революция, в результате которых возникли новые общественные и политические условия, привели евреев к участию в социалистическом движении и вывели их на первый план художественного авангарда.

Авангард, революция и национальное искусство в России

Исследования евреев в области искусства, которые до сих пор лишь делали первые шаги, в период с 1914 до начала 1920 г. достигли полного расцвета.

Вторая экспедиция была организована Историко-этнографическим обществом в 1916 г. Эль Лисицкий и И. Рыбак совершили поездку с целью изучения местечек вдоль Днепра, где собрали уникальные сведения о синагогах, сделав многочисленные наброски и записи. Могилевская синагога и особенно ее стенные росписи XVIII в. произвели сильное впечатление на художников. Они сделали копии растительных и животных (анималистических) орнаментов, которые серьезно повлияли на их дальнейшее творчество, в частности на характер иллюстрации еврейских книг и литографии. Натан Альтман в свою очередь изучал надгробья в Шепетовке, в своей родной Волыни. К этим народным элементам примитива⁵ художники добавили свой опыт работы в современном искусстве. Как и русские живописцы (Н. Гончарова, М. Ларионов, В. Татлин), они питались истоками народного искусства, используя его мотивы, трактуя их в соответствии с новыми пластическими открытиями. Первая выставка национального искусства, организованная Еврейским обществом поощрения художеств в 1916 г., представляла практически всех художников — от передвижников до Альтмана. Еврейские темы оказались здесь объединяющим звеном. Экспозиция подтвердила существование и легитимность еврейского искусства. Параллельно издавалось множество детских книг на идише с иллюстрациями, выполненными еврейскими художниками.

Иллюстрация для многих была поводом прямого использования этнографических открытий. В своих книжных рисунках Эль Лисицкий воспроизводил мотивы, открытые им во время экспедиции. Его сотрудничество с Моисеем Бродерзоном (1890—1956) привело к изданию «Sikhes Kholin», настоящего миниатюрного письма: каждая страница текста сопровождалась великолепными рисунками еврейских мотивов, орнаментов, древними символами и фантастическими существами, изображенными на стенах синагог и надгробиях.

Иллюстрации Лисицкого к детским книгам (Had Gadya, 1917 г.)⁶ по-прежнему включали рисунки к тексту, но на этот раз стилизованные с упрощенными линиями. Совместное творчество еврейских художников и писателей в книжном деле продолжалось до начала 1920-х гг. Октябрьская революция предоставила евреям возможность заявить о себе и встать в первые ряды культурной жизни.

В январе 1918 г. М. Бродерзон основал издательство «Шамир», Объединение еврейской национальной эстетики — новое общество, которое публиковало произведения писателей с иллюстрациями Эль Лисицкого, а также различные статьи, в том числе о Шагале. Несколько месяцев спустя была создана еще одна организация, поддержанная многими активистами, — Московское объединение еврейских литераторов и художников со своими филиалами в ряде городов, возглавляемые художниками — участниками движения за национальное возрождение. В Москве объединение было представлено М. Антокольским, И. Пайковым, Эль Лисицким, в Петрограде — М. Шагалом, С. Юдовиным, А. Бразером, в Киеве — Гольдфейном, И. Рыбаком, М. Эпштейном⁷. В июле — августе 1918 г. оно организовало крупнейшую выставку 233 работ 41 еврейского художника. Это событие оказало сильное влияние на национальную прессу и стало самым большим собранием современных еврейских художников, благодаря чему они приобрели широкую известность. Особое внимание привлекли произведения представителей старшего поколения (М. Антокольский), которые продали все свои полотна, затмив молодых новаторов (Эль Лисицкий, Н. Альтман, М. Шагал).

Художники авангардистских течений и нового еврейского искусства продолжали иллюстрировать книги; в Петрограде, Харькове и Одессе создавались общества поощрения еврейского творчества. Самым активным с точки зрения возрождения национальной культуры первых лет революции был Киев.

Еще до 1914 г. он стал городом крупнейших писателей на идише (Давид Бергельсон, Дер Нистер). Встречи еврейской интеллигенции у Нахмана Майзеля, центральной фигуры в развитии культуры идиш, превращались в оживленные споры о современном искусстве. Киев дал пристанище практически всем направлениям национальной культуры довоенного времени: ассимиляционистам, сионистам, социалистам, бундовцам, идишистам и ортодоксальным традиционалистам.

Революция 1917 г. принесла разруху и гражданскую войну в Украину. Культур-лига, созданная в конце 1917 г., стала единственным учреждением, способным организовать систему обучения и культуру еврейского населения. Члены майзельского кружка (Н. Майзель, Д. Бергельсон, М. Литваков) стали ее основателями и вдохновителями. Кроме школ и университетов, Культур-лига открыла художественные школы, музей и оперу, располагала собственной периодической печатью, издавала учебники, литературу и графические работы. Членами ее секции искусства были И. Рыбак, И. Чайков, Б. Аронсон, М. Эпштейн, Эль Лисицкий, А. Тышлер и Рабичев. Эта секция организовывала «дома культуры», собирала коллекции картин и скульптур для выставок, публиковала иллюстрированные книги, в частности Хад Гадья (Козочка) Лисицкого и Винтер-майсэс (Зимние сказки) И. Рыбака.

В рамках Культур-лиги была впервые сформулирована теория еврейского искусства. В 1919 г. И. Рыбак и Б. Аронсон напечатали в журнале «Ойфганг» статью «Пути еврейской живописи»⁸, в которой они попытались определить понятие еврейского искусства в противовес концепциям передвижников. Авторы подчеркивали важность народного искусства Восточной Европы, особенно формы, противопоставляя ее национальному сюжету в жанровых сценах. Они стремились соединить традиционные мотивы и открытия западного авангарда (кубизм, футуризм), потому что абстракция есть форма национального искусства. «Ибо только в... абстрактном творчестве возможно воплощение собственного национального чувства формы»⁹. И. Рыбак и Б. Аронсон верили в существование расового начала, которое в искусстве так или иначе всегда обнаруживает себя. «И как бы ни стремился художник быть интернациональным в своем творчестве, но если его живописные ощущения выражены в абстрактной форме, он будет национальным, так как духовная сущность художника всегда вырастает из впечатлений, которые он впитал в своей среде»¹⁰.

Большинство современных еврейских художников приняли эту теорию и применяли ее на практике (Н. Альтман, Эль Лисицкий, М. Шагал, И. Чайков, Р. Фальк и многие другие). Будучи известными авангардистами, они в то же время стали активными пропагандистами еврейского искусства.

Творчество И. Чайкова и Эль Лисицкого — прекрасный пример того пути, по которому следовали еврейские художники России. Их опыт предполагал, с одной стороны, иллюстрирование книг и использование народных мотивов, с другой — они принадлежали к наиболее активным авангардистам своего времени, экспериментировали в области абстракции. Для обоих год 1919-й стал определяющим: они решили проблему еврейского стиля, отказавшись от национальных сюжетов, и посвятили себя авангарду, прибегнув к абстрактным формам. Они не верили в существование стиля, основанного на обновлении прошлого. Прекращение поисков еврейского стиля объяснялось нарастающим контролем со стороны большевиков над такими независимыми структурами, как Культур-лига. Она организовала свою первую и последнюю выставку и дискуссии о прикладном искусстве в марте — апреле 1920 г. в Киеве. Из-за гражданской войны приезжих художников в ней участвовало мало, широко были представлены ученики Александры Экстер (Аронсон, Тышлер, Шифрин, Рабинович). Выставку посетили более 4000 человек. Это был конец эпохи: многие художники уехали из Киева за границу или в Москву. Комитет Культур-лиги в декабре 1920 г. переместился в Варшаву. Московский филиал, возглавляемый большевиками, в апреле 1922 г. открыл последнюю выставку еврейского искусства, где были представлены работы Н. Альтмана, М. Шагала и Д. Штеренберга — настоящих или бывших чиновников советской власти. После закрытия независимых культурных учреждений единственной свободной структурой для евреев стал театр.

В Москве в 1920-х гг. было два еврейских театра¹¹. Театр-студия Габима, открытая в 1918 г., представляла свои спектакли на иврите. В Еврейском камерном театре играли на идише; худо-бедно он просуществовал до 1949 г. Шагал одним из первых начал сотрудничать с еврейскими театрами.

В 1920 г. он создал декоративные панно, костюмы и даже грим для труппы А. Грановского. Его дело продолжил Исаак Рабинович, ставший главным художником театра в 1920-х гг. Театр Габима обращался не только к еврейским сценографам и режиссерам (Г. Якулов, Е. Вахтангов). Н. Альтман оформил в 1922 г. в конструктивистском стиле спектакль по пьесе Ан-ского Диббук. С еврейским театром также сотрудничал Р. Фальк.

За исключением театрального пространства, еще свободного для еврейских художников, большевики контролировали всю сферу еврейской культуры и движение за национальное возрождение, которое вынуждено было прекратить свою деятельность уже в начале 1920-х гг. Иначе выражал себя в искусстве свободный еврей вне России.

Еврейские художники в Европе и Израиле

Махмадим — первое творческое объединение русских художников-евреев за границей. Париж начала века стал своеобразной Меккой для творцов всех направлений, вершиной европейской культуры, о которой мечтали все дебютанты¹². В квартале Монпарнасе, центре международной богемы, приютившем будущих революционных деятелей (В. Ленин, А. Луначарский, Н. Альтман, Д. Штеренберг, М. Шагал), царила атмосфера свободы. Мастерские «Ля Рюш», расположенные неподалеку, принимали бедных художников со всех концов света.

В начале 1910-х гг. там обосновалась многочисленная колония российских евреев: Ж. Липшиц, О. Цадкин, М. Кислинг, И. Чайков, Н. Альтман, П. Кремень, Х. Сутин, А. Эпштейн, Кикоин. В этой колонии в 1912 г. сформировалась группа художников явно националистического направленности (М. Шварц, И. Чайков, Лихнештейн, А. Эпштейн и Кениг), которая получила название Махмадим (Драгоценные изделия). Члены этого объединения считали себя пионерами новой генерации еврейских художников и издавали журнал национального искусства Махмадим, но смогли выпустить только четыре номера из-за сложных экономических условий и недостатка денег. Журнал состоял в основном из иллюстраций, не печатал ни манифестов, ни текстов. Эта небольшая творческая группа, пытавшаяся открыть новые формы еврейского искусства, практически не интересовала других представителей национальной интеллигенции, считавших устаревшими их эстетические поиски, навеянные Миром искусства или модерном. Шагал отзывался о них с иронией, смеялся над их бесконечными спорами о судьбах еврейского искусства. Махмадим был лишь кратким эпизодом карьеры этих художников, прерванным войной, что вынудило многих из них покинуть Францию.

Большинство же еврейских художников, живших в Европе, выработало иное отношение к национальному искусству: воспринимая Западную Европу как убежище, они пытались интегрироваться в ее культуру. Скрывая свои истинные корни и стремясь исключительно к истинному творчеству, они активно участвовали в авангардистском движении. Кубизм оказал значительное влияние на многих еврейских живописцев и скульпторов — Жака Липшица, Наума Габо и Антона Певзнера, Соню Делоне. Они интересовались только формой, отвергая сюжеты и стремясь проявить свою еврейскую идентичность. Многие художники Парижской школы тоже предпочитали ассимиляцию: Жюль Паскен офранцузил свое имя, живопись А. Модильяни скорее испытывала влияние итальянской школы, нежели еврейской культуры, Х. Сутин, уроженец маленького белорусского местечка, из-за недовольства семьи, пытавшейся запретить ему заниматься искусством, резко отвергал весь еврейский мир.

В Германии сосуществовали два противоположных течения: яростные защитники иудаизма и сторонники ассимиляции. В 1920-х гг. в Берлине, центре иудейской культуры, проживало немало евреев, пожелавших называться немцами. Примером могут служить два художника: Людвиг Мейднер и Якоб Штейнхардт, работавшие в стиле немецкого экспрессионизма и создавшие в Берлине в 1912 г. группу «Pathetiker». Оба писали сцены апокалиптических разрушений; у Мейднера они разворачивались в современном мире, Штейнхардт использовал библейские сюжеты. Один стремился к ассимиляции и хотел стать немецким авангардистом, другой в тех же целях прибегал к еврейским темам и образам из Библии.

Эти художники нашли убежище в Европе из-за преследований в царской или Советской России. Вторая группа художников заняла иную позицию и предпочла для своего убежища израильскую землю.

Борис Шац, один из учеников М. Антокольского, очарованный идеями последнего, в 1903 г. предложил основать в Палестине еврейскую художественную школу под названием «Betsalel»¹³. Следуя идеям Антокольского, эта школа развивала ремесленничество и производство предметов ритуала, сувениров и ковров с целью экономического вклада в строительство государства Израиль. Кроме того, в 1906 г. Шац, Лильен, Гиршенберг открыли на ее базе учебное заведение по подготовке молодых талантов. Видение Шацем национального искусства было созвучно стасовскому: синтез традиционного искусства Восточной Европы с восточными мотивами для создания местной еврейской культуры Ближнего Востока. У евреев эта школа заимствовала темы, декоративные формы, навеянные древним алфавитом, у ближневосточных народов — технику ткачества ковров и эмалей. Эти поиски привели к появлению эклектического и разнородного искусства. В первые годы учреждение процветало, но уже в середине 1910-х гг. пришло в упадок. Эстетика «Betsalel» была подвергнута критике в 1920-х гг., а создание местного стиля закончилось неудачей. Закрытая в 1927 г. в Палестине, школа снова открылась в мае 1928 г. в США, чтобы окончательно закрыться в 1929 г.¹⁴

Примечания

1. Автор книг: «История евреев в России и Польше» (1916—1920); «Универсальная история еврейского народа» (10 томов) (1925—1929). Активный участник еврейского политического движения, основатель Еврейской народной партии (1906).

2. Wolitz S.L. The Jewish National Art Renaissance in Russia // Apter-Gabriel. Tradition and Revolution. P. 25.

3. Ан-ский — псевдоним Семена Акимовича (Шлойме-Зайнвила) Рапопорта (1863—1920), литератора, общественного деятеля. Родился в д. Чашник Витебской губернии. Участвовал в народническом движении; в 1917 г. был избран в Думу как депутат социалист-революционер. Автор знаменитой пьесы «Диббук».

4. Wolitz. Op. cit. P. 25.

5. Ibid. P. 29.

6. Had gadya («Козочка») — название популярной песни, исполняемой в конце трапезы на Пасху.

7. Wolitz. Ibid. P. 31.

8. Статья переведена на английский язык, опубликована: Tradition and Revolution. The Jewish Renaissance in Russian Avant-Garde Art 1912—1928. The Israel Museum. Jerusalem, 1987. С. 229.

9. Цит. по: Казовский Г. Шагал и еврейская художественная программа в России // Шагаловский сборник. Витебск, 1996. С. 136.

10. Цит. по: Wolitz. Op. cit. P. 35—36.

11. Более подробно об истории еврейского театра см.: Picon-Vallin. Le théâtre juif soviétique pendant les années vingt. Lausanne, 1973. P. 49—105; Kampf A. Art and Stage Design: the Jewish Theatre of Moscow in the Early Twenties // Tradition and Revolution. The Jewish Renaissance in Russian Avant-Garde Art 1912—1928. P. 125—142.

12. Pourchier S. De Vilna à Montparnasse // Plasseraud M. (dir.). Lituanie juive 1918—1940. Message d’un monde englouti. Autrement, collection Mémoires. № 44. Paris, 1996. P. 235—254.

13. Бецалель — первый еврейский мастер, создатель «шалашей» к празднику Суккот.

14. Shilo-Cohen N. (éd.). Bezalel 1906—1929. The Israel Museum. Jerusalem, 1983. P. 19—21.