Главная / Публикации / Марк Шагал. «Об искусстве и культуре»

Витражи в Иерусалиме. К открытию синагоги с витражами работы Шагала в Медицинском центре Хадасса, Иерусалим, 1962 год¹

Витраж ожидает совсем другая судьба по сравнению с картиной. Из-за расположения витража глаз смотрит на него совсем не так, как на собрание картин. Глаз человека, погруженного в молитву, — это часть его сердца. Для меня витраж — это прозрачная перегородка, разделяющая два сердца: мое и всего мира. Витраж должен быть строгим и страстным. Это нечто возвышающее и бодрящее. Он дает ощущение света. Читающий Библию чувствует на себе ее свет, витражное окно должно подчеркнуть это простотой и изяществом.

Марк Шагал

Каким образом воздух и земля Витебска, моего родного города, а также тысячи лет Рассеяния смешались с воздухом и землей Иерусалима?

Откуда я мог знать, что не только мои руки и краски подведут меня к этой моей работе, но и дорогие руки моего отца и моей матери, и еще многих других, их губы сжаты, глаза закрыты — они что-то шептали мне вослед, словно хотели поучаствовать в моей жизни.

Мне кажется, что ваше трагическое и героическое сопротивление в гетто и ваша борьба здесь, в этой стране, слились с моими цветами, животными и огненными красками.

И пока наш век отказывается видеть полную фигуру мира и довольствуется лишь маленьким участком его кожи, мое сердце болит, когда я вижу эту фигуру в ее извечном ритме, и мое желание идти против общего течения лишь укрепляется.

Может, я говорю так, потому что с течением лет окружающие нас контуры приобретают большую четкость и наш горизонт окрашивается в более трагические тона?

Мне кажется, цвета и линии текут, как слезы, из моих глаз, хотя я не плачу. И не думайте, что я говорю это в минуту слабости. Напротив, чем больше прожитых мною лет, тем крепче моя уверенность в том, что хочу и обязан сказать.

Я знаю, путь моей жизни и вечен, и краток. И я научился, еще в утробе матери, идти по этому пути скорее с любовью, а не с ненавистью.

Такие мысли поселились во мне давно, еще с тех пор, как я впервые ступил на Землю Обетованную, когда я готовился создавать гравюры к Библии². Они придавали мне сил и пробуждали стремление отдать свой скромный дар на служение еврейскому народу — народу, который жил здесь тысячи лет назад вместе с другими семитскими народами.

И то, что сейчас называют религиозным искусством, я создавал, вспоминая также великие и древние творения окружающих меня семитских народов.

Я надеюсь, что таким образом я протянул руку соседним народам, их поэтам и художникам, всем, кому дорога наша общая культура.

Я хочу поблагодарить женщин Хадассы, и особенно госпожу Мириам Фройнд, избравших меня для выполнения этой работы, а также мастерскую Жака Симона, Шарля Марка и Брижит Симон, где я работал, за их чуткость и внимание, а также правительство Израиля, пригласившее меня сюда.

Я закончил двухлетний труд, создав эти двенадцать витражей для синагоги в Иерусалиме. Я надеюсь, что синагога будет радовать вас своей гармонией, о чем я и молился.

Я видел горы Содома и Негев, на этих вершинах сияли светлые образы наших пророков в одеждах цвета черствого хлеба. Я слышал их древние слова.

Эти слова внушали нам, как следует жить, и указывали нравственные ориентиры, придающие жизни смысл.

Я рисовал надежду и смелость, с мыслью, что, быть может, моя скромная работа сохранится на их — на вашей — земле.

Примечания

1. Перевод на английский с идиша. Впервые опубликовано в журнале «Ди голдене кейт», № 60, 1967. В опубликованном тексте на идише сделаны небольшие сокращения, в английском переводе составитель взял за образец синхронный перевод этой речи на английский при открытии выставки.

2. Художник имеет в виду свой первый приезд в Палестину в 1931 г. якобы для изготовления офортов иллюстраций к Библии по просьбе Воллара.