Главная / Публикации / Марк Шагал. «Об искусстве и культуре»
Израилю. По случаю моей выставки в Тель-Авиве, 19 июля 1951 года1
Я уехал, бежал [из еврейского мира России], чтобы быть ближе к мировому искусству, а не для того, чтобы увидеть мир, полный несправедливости. Но я успокоился, когда увидел ваш героизм: ради этого стоило жить. Таково было мое первое впечатление, когда я ступил на библейскую землю. Такое счастье оказаться здесь, пройдя сначала через древнюю Библию, затем по горам и долинам нашего долгого изгнания, овеянного такой печалью, вплоть до последнего, героического момента сопротивления. И наконец приехать к вам сюда, в новое государство.
Библия пленила мое воображение, потому что это высшая форма идеализма в искусстве. Ваша борьба — продолжение библейского духа. Быть евреем — значит быть тем, кому доверено судьбой продолжать традицию Библии, которую принял весь мир, и теперь каждому еврею приходится на свой лад создавать и воссоздавать эту землю как пример искусства, культуры и стиля жизни.
Есть борьба чистая, как великое искусство. Но такая борьба происходит редко. Есть борьба, требующая кучи амуниции, оружия, цветистой пропаганды. Но еще реже — борьба, связанная с присутствием одной малости, которая и отличает великое искусство от посредственного, и эта вещь называется «вера». Для еврея нет ничего благороднее, чем принести себя в жертву ради такой идеалистической борьбы за землю, в которой зародились начатки истины и веры. И я мечтаю о том дне, когда этот дух идеализма и чистоты заставит все человечество повсеместно начать борьбу за справедливость, и таким образом мы, вероятно, выберемся из целой эпохи «страха».
Чтобы стать победителем на поприще искусства и культуры, нужны великий дух и великая форма. Если форма подлинная, это свидетельствует о величии духа. Две тысячи лет форма жизни еврейского народа, вероятно, не соответствовала его духу. Потому что мы, евреи, были замкнуты в гетто. Я знаю, многие евреи полагают, что наша земля и наша сила — в нашем духе, это умозрительная, нравственная страна. Но мне грустно думать, что мечта наших родителей и наших детей может так и не претвориться в жизнь. Я — за интернационализм, который когда-нибудь наступит. Но у каждого дерева должны быть корни в его собственной земле, и только такое дерево может дать плод, сколько-нибудь ценный для интернационализма.
Все мое искусство заключается в том, что я всем сердцем люблю свой народ, который для меня воплощают мои отец и мать. А значит, и ваши отцы и матери. Они научили меня искусству — как быть евреем, как вести себя в этом мире. Мое искусство связано с книгами, которые я видел на письменных столах и в шкафчиках в синагогах, я касался их бледными руками. Все мои цвета — цвета моих родителей. Розовый, фиолетовый, зеленый и синий — цвета, которые так умиляли и волновали меня, когда я смотрел на мою Беллу и ее подружек издалека и вблизи. Нежное сияние их лиц, их одежды — разве это не те же цвета, что были у Рахили, Ревекки, Лии?
Долгое время я искал свой родной город. Но его больше нет, он существует разве что на моих картинах. [Я переезжал] из одной страны в другую. А теперь вот приплыл к вам, в Израиль. Вы, сдается мне, тоже часть моей палитры, герои моих картин, и я с радостью нарисую вас снова — чтобы выразить восхищение вашими поступками, я вижу, как вы боретесь за справедливость, причем не только для себя, но для всего мира. Уверен, вы еще проявите себя в культуре и философии, возродите их на песках библейской земли. Это непременно произойдет. Молодежь это сделает. Кроме философии нашей Библии и пророков — и философий всех стран, больших и малых, которые ею вдохновлялись, — другого примера для подражания у молодежи нет.
Откройте свое сердце. Истина — в нем. Никакой Гитлер не сможет погасить в вашем сердце искру любви. Вы знаете, чего хотите. А хотите вы — не лишать других свободы и не убивать невинных. Вы хотите гарантированного права на жизнь для себя и права на жизнь для других, чтобы жить в мире и согласии. Вы хотите растить детей на собственном клочке земли. Но даже когда вам мешают, вы грозите не только оружием. В борьбу вступает душа — а она сильнее цифр, оружия, камня и железа. Две тысячи лет в изгнании укрепили ваше тело и душу.
Достаточно заглянуть в ваши глаза. Мир начинает верить. Мир, в страхе и сомнениях борющийся за завтрашний день, хочет любить детей, свободу, искусство как новую религию. Здесь, в этой стране, слова, высеченные на скрижалях Моисея, показывают иногда, что Любовь — основа жизни, прогресса и созидания.
Примечания
1. Перевод на английский с идиша. Рукопись хранилась в архиве художника Моше Мокади.